В результате обстрела украинскими военными пункта временного размещения (ПВР) в Белгородской области погиб мирный житель. Ru Дарья Асламова посетила пункт временного размещения (ПВР) в Белгороде, где располагаются беженцы из обстреливаемого города Шебекина. В Белгороде развернуто три пункта временного размещения (ПВР). Свыше 2,5 тысячи жителей Шебекинского округа, эвакуированных из-за обстрелов со стороны ВСУ, находятся в пунктах временного размещения (ПВР) в Белгородской области. В пунктах временного размещения для них готово все необходимое – питание, помощь волонтеров с документами и получением пенсий.
Выезд в ПВР и данные о разрушениях
- Самое читаемое
- Самый крупный ПВР в Белгороде временно прекращает работу
- «Мы не истерим»
- В белгородских ПВР остаются примерно 570 шебекинцев —
Вячеслав Гладков наградил победителей регионального проекта «Ты в ДЕЛЕ»
- ПВР развернули в семи муниципалитетах Белгородской области для жителей Грайворонского района
- Белгород: что происходит и чем помочь
- Белгородские власти начнут предлагать размещённым в ПВР шебекинцам вернуться домой
- Новости в Белгороде | Подсмотрено
- Лента новостей
- Помощь на месте
В Белгородской области просят о помощи: «Нас бомбят, а они нам праздник показывают»
Как только успокоится, продолжим вывоз людей. Все пункты временного размещения готовы, — пояснил Гладков. По словам губернатора Белгородской области, сегодня из области в Пензу эвакуируют 200 человек — это семьи с детьми. В пункте временного размещения «Белгород-Арена» уже приняли 134 жителя Шебекино, заявил мэр Белгорода Валентин Демидов. Всего ПВР на территории арены сможет принять 1000 человек, при необходимости количество мест могут увеличить еще на 250. У мужчины осколочные ранения правого предплечья, у женщины — осколочные ранения рук.
Для удобства проживающих в ПВР на каждые 20 человек оборудуется одна душевая, если такой возможности нет, заключается договор на еженедельную помывку в банных комплексах; на 12 человек один умывальник; туалет на 10-12 человек, мойка на этажную секцию для стирки белья. В ПВР с размещением от 125 до 500 человек должны работать начальник и его заместитель, кабинет психолога, медпункт, комната матери и ребенка, информационный центр, группы встречи и регистрации, комплектования и сопровождения, торговли и питания, охрана. Все лица, находящиеся в администрации ПВР, должны иметь соответствующую теоретическую подготовку. Отправить опечатку.
Ведь люди уезжали ночью, собравшись впопыхах и взяв необходимое, в том числе и домашних питомцев. Продавец Оксана Березовская привезла сюда большую коробку новой летней обуви. Она понимает, как необходима помощь. Узнали, что конкретно требуется из списков в городских пабликах. Хозяйка обувного отдела, где я работаю, не думая, предоставила обувь разного размера», - сказала женщина. Сотрудники управления социальной политики, волонтеры работают тут с раннего утра и до позднего вечера, так как поток желающих помочь не прекращается. Бывает, привозят вещи и ближе к ночи. Все нужно принять, рассортировать, а затем раздать людям. Недавно привезли и установили стиральные машины, гладильные доски, утюги. Жители приносят средства личной гигиены, одежду, сладости детям, соки, молочные смеси, детские каши. Шебекинцы очень довольны и благодарны» , - прокомментировала директор комплексного центра социального обслуживания населения Наталия Шевчук.
Сегодня тепло, дети бегают и играют на улице, а значит, чувствуют себя в безопасности", - добавил губернатор. Согласно постановлению правительства РФ о распределении вынужденных переселенцев, Белгородская область готова принять в пункты временного размещения 4 547 человек - наибольшее количество людей в ЦФО. По данным на конец марта, в регионе находилось почти 7 тыс.
Вячеслав Гладков: «Ситуация в Белгороде продолжает оставаться непростой»
В Старом Осколе пунктов временного размещения несколько. Репортаж из ПВР в Белгородской области. Украинские военные обстреляли пункт временного размещения (ПВР) в Белгородской области сегодня вечером, 30 мая. Органист Белгородской областной филармонии Тимур Халиуллин опубликовал видео о жизни в Белгороде. Ru Дарья Асламова посетила пункт временного размещения (ПВР) в Белгороде, где располагаются беженцы из обстреливаемого города Шебекина. Новости Белгорода и Белгородской области входит в состав холдинга Дорогие друзья!
В Тамбовской области разместили 130 жителей белгородского Шебекино
Вели консультации сотрудники социальных служб, пенсионного фонда и даже прокуратуры. Для обеспечения горячим питанием для эвакуированных администрацией Белгорода была привлечена «Фабрика социального питания». В комплекс начались поступления гуманитарной помощи, был организован пункт выдачи вещей первой необходимости. Дело в том, что зачастую люди покидали свои дома успев взять лишь документы в том, в чем были одеты. Средства личной гигиены, подгузники для детей, одежда, обувь, корма для животных далеко не полный перечень того, что могли получить люди в ПВР «Белгород—Арены». Особо хотелось бы отметить работу волонтёров с детьми. Аниматоры не давали юным шебекинцам грустить, постоянно устраивались какие-либо развлекательные и познавательные мероприятия и занятия. Встретиться с эвакуированными шебекинцами и поговорить лично в «Белгород—Арену» приезжал губернатор области Вячеслав Гладков.
В результате пострадал забор, других повреждений, по официальным данным, не зафиксировали. Обстрелы не прекращаются Украинские военные не прекращают атаки на приграничные районы области. Ежедневно они обстреливают населенные пункты, бьют из артиллерии и минометов, запускают дроны со взрывными устройствами. Гладков каждый день публикует в Telegram развернутые сводки о ситуации в округах, которые оказываются под огнем, информацию о разрушениях и пострадавших. В частности, он сообщал о пострадавшем жителе села Терезовка , 85-летней бабушке, получившей контузию в Козинке, жительнице Новой Таволжанки , раненом мужчине из Шебекинского городского округа. Всем оказывают необходимую помощь. Telegram Отдельно глава области обращал внимание на то, что, несмотря на такие тяжелые условия, в регионе завершился сев ранних зерновых — ячменя и яровой пшеницы. Начинается сев поздних зерновых и технических культур. Учебный год завершили досрочно Из-за напряженной ситуации в регионе во всех приграничных муниципальных образованиях области и Белгороде уже завершили учебный год. Такую меру приняли для обеспечения безопасности детей. На фоне интенсивных обстрелов Шебекинского городского округа было решено также перенести сдачу ЕГЭ по русскому языку. С 29 мая в Грайворонском и Шебекинском округах в администрациях и через школы начнут дополнительный сбор заявок на детский оздоровительный отдых за пределами области. И плановый детский отдых есть в каждом регионе. Все детские лагеря, санатории заняты.
У вас даже бронежилетов и касок нет. Но у нас на законных основаниях имеется охотничье оружие. Во время боя с диверсантами мы по домам не прятались. Мы с оружием в руках засели на дороге напротив комбикормового завода. Неужели разведка не работает? Здесь местность открытая. Я даже нашему военному разведчику сказал, что прорыв вээсушников будет в Таволжанке. И не ошибся. Вокруг леса, где удобно спрятаться, а Таволжанка — беззащитная. К ней через леса и выйдут. Я с горечью подумала: как же мало мы доверяем местному населения, у которого всегда ушки на макушке и уйма информации. Мы просим нам отдать брошенную пожарную машину. В город постоянно «прилетает», а пожары тушить некому. Как «прилёт», мы сразу бежим. Я сам лично два дома спас. Вдруг мы слышим рев двигателя, я вижу перекошенное, злобное лицо водителя за рулём и едва успеваю отскочить в сторону. Авто чуть не размазало нас по асфальту. Меня муж сначала на «большую землю» отправил. Там все живут скученно, спят в спортивной арене, многие с ума сходят. Я сама три дня проплакала и вернулась в Шебекино. Успела, пока город не закрыли. Здесь газа и электричества нет, но мы на кострах готовим. И волонтёры привозят тушёнку, колбасу, хлеб, масло, сахар. Пока мы говорим, вокруг собираются местные кошки и собаки и смотрят на нас как утопающие на корабль. Все холодильники мы выпотрошили. Тут все вспоминают, что «человек с поезда» это я! В огороде собраны болванки от прилетевших мин: «Вот какой у нас богатый урожай! Так давайте за Россию выпьем! Я вся во власти противоречивых чувств, из которых главное — злость. Да как же мы такое допустили, чтобы умер большой российский город?! Я вспоминаю Донецк в июле 2014 года, когда толпы обезумевших от страха жителей штурмовали поезда. Город опустел. В шесть утра я проснулась от грохота канонады и выглянула в окно. По главной улице тихо ехали поливальные машины, прямо под обстрелом, и пахло свежим утром, а днём садовники подстригали траву. Я вспоминаю Горловку, в которой живого места нет от девятилетних обстрелов, но есть неизменный мэр Иван Приходько с вечной сигаретой в зубах, на которого четырежды совершали покушение, есть школы, где учатся дети, есть угрюмые следователи, которые фиксируют военные преступления, есть коммунальщики, которые приезжают через пятнадцать минут после «прилёта». Все эти пожарники, газовщики, электрики — настоящие скромные герои Донбасса, работающие под постоянными обстрелами. Я сама однажды попала под такой адский огонь в Донецке, где прямо на глазах у отца-газовщика погиб сын, Александр Шевчук. Шебекино — российский город, который героически отстояли от диверсантов российские воины. Да, жители могут в панике убежать, и обязанность властей помочь им эвакуироваться, и эти же жители имеют право вернуться. Нельзя закрыть город на замок и выбросить ключ! И даже в пустом городе в администрации должен сидеть мэр, пожарные должны тушить пожары, электрики — восстанавливать электричество, социальные службы — работать с населением, врачи принимать больных в поликлинике, даже под обстрелами. И пусть в городе осталось десять с половиной человек. О вольных казаках и Отечестве С казаками у меня сложные отношения. Ещё со времен перестройки они меня дико раздражали в виде потешных войск: пляски, самогон, опереточные костюмы и шашки, добытые из дедовских сундуков, драки, хоровые песни, разборки, гонор. А пока нет у меня к вам веры». Вот вошла война в маленькое Шебекино, и местные казаки вышли на ночные дежурства. В штаб они приходят утром, одуревшие от усталости. Сначала — совместная молитва, а потом все за стол — чай попить и обсудить ситуацию. Люди уехали, а нечисть осталась. Есть серьёзные мародёры, которые грабят салоны связи, бытовую технику. А есть просто люди… скажем, с низкой социальной ответственностью. Куда им, бедолагам, ехать? Им тоже надо кушать. Если ловишь такого с сумкой кефира и хлеба, с продуктами, ну погрозишь пальцем да отпустишь. Всё, что у нас есть, — и оружие, и бронезащита, — всё приобретено на собственные средства. Всё оружие — по лицензии, огражданенное, то есть имеет статус гражданского оружия. Вот как эта снайперская винтовка Драгунова. Наша ценность в том, что мы хорошие стрелки, отлично знаем местность, все тропки в лесу, ежегодно проводим командные первенства по стрельбе. Наша задача — увидеть диверсантов и вовремя сообщить. А вот стрелять мы права не имеем. Мы имеем право на ношение, но не на применение оружия. Если из диверсанта вынут охотничью пулю, могут и наказать.
По его словам, пробита кровля зданий, выбиты стекла, также повреждены два автомобиля. Нечеловеческие испытания выпали на их долю. Уже более года они отселены из своего населенного пункта», — отметил глава региона. Некоторым из жителей стало плохо после ударов, у кого-то взлетело давление, у кого-то начались проблемы с сердцем.
«Белгород тоже поначалу не понимал». Как сейчас живут те, кого вывозят из разрушенных деревень
В пункте временного размещения останутся палатки со спальными местами и прочим инвентарем. И, если потребуется, специалисты снова будут готовы возобновить работу пункта за 1-2 часа. Свежие новости Белгорода и Белгородской области уже на сайте Федерал Пресс. Читайте о самых последних событиях в городе Белгород, Россия сегодня. В пункте временного размещения останутся палатки со спальными местами и прочим инвентарем. И, если потребуется, специалисты снова будут готовы возобновить работу пункта за 1-2 часа. Администрация Белгорода сообщила о закрытии самого крупного временного пункта размещения (ПВР) палаточного типа из-за уменьшения числа беженцев. Главная» Новости» Что сейчас в белгороде происходит на самом деле сегодня последние новости.
“Прогулки между обстрелами”. Матери в Белгороде просят эвакуации
Продукты питания, питьевая вода, средства личной гигиены, бытовая химия, подушки, матрасы, постельное белье, одежда, детское питание, игрушки и вещи - это и многое другое распределяется между пунктами временного размещения и центрами оказания гуманитарной помощи по всей области. Партийцы из других регионов направляют гуманитарную помощь и сами приезжают поддержать жителей, которые оказались в непростой ситуации. Вчера регион посетил член Высшего совета партии, секретарь Краснодарского регионального отделения, первый зампредседателя заксобрания края Николай Гриценко.
Атаман Евгений Костюков — это колоритная фигура! С 1983 года исполнял обязанности по оперативному прикрытию государственной границы СССР с Афганистаном. Всё по расписанию, — хохмит товарищ полковник. Потом обед. После обеда — расстрел пойманных шпионов, но сначала допросить и помучить». И вот так, от шуток-прибауток, мы переходим к серьёзному разговору: — Все десять лет, пока шла война с Афганистаном, ни одного выстрела не было с афганской стороны, — рассказывает полковник Костюков. Со всей страны отбирали наиболее выдающихся пограничников, которые входили в десантно-штурмовые маневренные группы.
Между заставами было расстояние порядка 28 километров. Шла активная работа с местным населением. Создавались пограничные добровольные дружины. У нас до 1991 года даже терактов фактически не было. А сейчас через нашу границу не просто ДРГ диверсионно-разведывательные группы входят, а целые войсковые оперативные тактические подразделения. В конце мая парадным маршем в село Козинка вошла украинская бронетехника. В советское время государственную границу охраняли пограничные войска, а сейчас — пограничная служба. Пограничная служба — это всего лишь пропускные пункты, где проверяют документы. Да, есть дежурные патрули, но охраны между пунктами нет.
На КПП проверяют паспорта, а если в десяти метрах будут проходить диверсанты, никто не пошевелится. Погранслужба — это фикция. Поняли разницу? Сейчас нет пограничных застав. Были бы погранвойска, не было бы украинского вторжения в Белгородскую область. После развала СССР произошла «реформа», которая ликвидировала погранвойска. Считалось, что все новые государства, не входящие в РФ, будут дружественными и все будут соблюдать законы. И просчитались. Давайте вспомним 1941 год.
Пограничные заставы сражались до тех пор, пока не были уничтожены. Немцы были уже за 400 километров от них, они к Киеву подходили, а заставы всё ещё несли оборону. Пограничников в плен не брали. Они все погибли в открытом бою, сдерживая натиск. Если бы в белгородском селе Козинка стояла погранзастава — 28 солдат срочной службы, три офицера и один прапорщик, не прошли бы диверсанты. А прошли бы только в том случае, если бы все пограничники погибли, как в Брестской крепости. И это правильно. А неправильно вот что. У нас в селе Новая Таволжанка, защищая государственную границу от диверсантов, с пистолетом в руках погиб полковник.
Лично я преклоняюсь перед его мужеством, но это — нонсенс. Полковник — это командир полка, и он может погибнуть последним со своим знаменем. Но гибель командира — это гибель всего подразделения. Не можем мы полковниками разбрасываться. Граница у нас проходная, потому что кто угодно может её проходить. Закон о границе — формальная бумажка, которая ни к чему не обязывает. Нам нужен новый «железный занавес» — тот, который против врагов, а не против друзей. А его нет и быть не может без пограничных войск, которые снова придётся создавать. Количество беженцев, потерявших всё, превышает уже пятьдесят тысяч человек!
Считаем: сорок тысяч бежало только из Шебекино, пять тысяч — из Новой Таволжанки и тысячи людей из Грайворонского округа и множества приграничных сел. Разумеется, белгородцы проявили прекрасные порывы милосердия, стараясь быть полезными, местные власти выбиваются из сил, пытаясь обеспечить питанием и элементарной помощью всех пострадавших, но расселить население целых округов физически невозможно. Те, у кого есть деньги, снимают квартиры на 8—10 человек, остальные ютятся в громадных спортивных центрах. Есть и маленькие дети, и бабушки, которые плачут и громко разговаривают по телефону. Им же не скажешь: пожалуйста, потише. Многие привезли с собой и кошек, и собак. Как можно животных с людьми держать вместе? Мой муж встал утром, а ему кошки нагадили в постель. А он — ветеран, афганец и чернобылец.
Слава Богу, нас кормят, но надеть нечего. Мы же бежали все ночью из Шебекино кто в чём был. Спасибо, что дали мне халат. Но у меня, извините, даже трусов нет. И лифчик, и трусики — все стираю в раковине, но сушить вещи негде. На такое количество людей — шесть душевых кабин и два туалета. Вещи волонтёры привозят все старые, просто тряпье, да ещё маленького размера. Мы очень хотим вернуться домой, в Шебекино, но город закрыт и туда не пускают. Раиса Ивановна сморкается в платочек и шепчет: «Спасибо, что выслушали!
Женщинам, но не плачущим мужчинам.
Отправились в местный ПВР в самом Белгороде. Решили так: если предложат перебраться куда-то ещё — согласимся. Хотя изначально надеялись, что и пребывание у друзей, и в ПВР — это временно, и мы буквально через пару дней вернёмся домой, — рассказывает Александр Полухин. Мы на своей машине были, нам волонтёры сказали, мол, можно ехать за автобусом. В Георгиевский приехали в субботу около девяти вечера. Здесь сразу помогли разместиться в комнате.
Несмотря на поздний час, был организован ужин. Со всеми встретились психолог и медработник. Младшему сыну вручили пакет сладостей, а на утро пришли волонтёры — составлять списки необходимого. Супруги замечают: с собой взяли только документы. Из одежды — по сути, только то, что было надето. Чистое постельное бельё выдали, питание организовано в столовой. У вас особенные люди.
Мы и сами принимали участие в помощи и нашим военнослужащим, и жителям пострадавших республик, но никогда не думали, что сами окажемся в подобной ситуации. Очень благодарны всем, кто помогает и не оставил в беде, — говорит Ирина Полухина. Проректор по проектному обучению и допобразованию Державинского университета Яна Радюкова рассказывает о работе с эвакуированными жителями. На территории кампуса при содействии регионального министерства здравоохранения организован медпункт, где круглосуточно дежурят и медсёстры, и врачи.
Свиней ведь не бросишь. Через полчаса кружения по городу-призраку до меня доходит масштаб катастрофы. В ночь на 1 июня, после десяти часов мощного артиллерийского обстрела ВСУ, из Шебекино бежали сорок тысяч человек в тапочках, халатах и даже в ночных сорочках! Вдруг я вижу на улице с частными домами метнувшуюся женщину. Я — пенсионерка.
Мы тут с мужем остались. У нас курочки, собака большая, алабай. И соседских животных кормим». Женщина насмерть перепугана, вся дрожит и сразу ударяется в слёзы. Она извиняется и бежит к воротам дома, где в саду уже отяжелели от спелых ягод вишни. На улице ко мне ластится красивая немецкая овчарка, искательно заглядывая глаза, а мне и угостить её нечем. В селе Новая Таволжанка, где 4 июня шел тяжёлый бой с украинскими диверсантами, я вижу сгоревшую военную технику и одинокого пожилого велосипедиста в чёрной форме охранника и фуражке. Тут полно неразорвавшихся снарядов. Уезжать из Таволжанки я не собираюсь, не по возрасту мне бежать.
Оружия нет, зато вилы есть. Диверсантов можно ведь и вилами встретить». Чьи-то благодарные руки уже положили на сгоревшую броню розы. Вон оно что! Вот где погибли российские воины, не пропустившие нацистскую сволочь в город. Наконец на улице Урожайной я встречаю пятерых мужчин и одну женщину. Высокий мужчина в тренировочном костюме сразу подтягивается и представляется: — Игорь Петрович Шорников, командир территориальной обороны и председатель местного охотничьего общества. Под началом у меня пять мужчин осталось. Остальные — женщины.
Она ж беззубая. У вас даже бронежилетов и касок нет. Но у нас на законных основаниях имеется охотничье оружие. Во время боя с диверсантами мы по домам не прятались. Мы с оружием в руках засели на дороге напротив комбикормового завода. Неужели разведка не работает? Здесь местность открытая. Я даже нашему военному разведчику сказал, что прорыв вээсушников будет в Таволжанке. И не ошибся.
Вокруг леса, где удобно спрятаться, а Таволжанка — беззащитная. К ней через леса и выйдут. Я с горечью подумала: как же мало мы доверяем местному населения, у которого всегда ушки на макушке и уйма информации. Мы просим нам отдать брошенную пожарную машину. В город постоянно «прилетает», а пожары тушить некому. Как «прилёт», мы сразу бежим. Я сам лично два дома спас. Вдруг мы слышим рев двигателя, я вижу перекошенное, злобное лицо водителя за рулём и едва успеваю отскочить в сторону. Авто чуть не размазало нас по асфальту.
Меня муж сначала на «большую землю» отправил. Там все живут скученно, спят в спортивной арене, многие с ума сходят. Я сама три дня проплакала и вернулась в Шебекино. Успела, пока город не закрыли. Здесь газа и электричества нет, но мы на кострах готовим. И волонтёры привозят тушёнку, колбасу, хлеб, масло, сахар. Пока мы говорим, вокруг собираются местные кошки и собаки и смотрят на нас как утопающие на корабль. Все холодильники мы выпотрошили. Тут все вспоминают, что «человек с поезда» это я!
В огороде собраны болванки от прилетевших мин: «Вот какой у нас богатый урожай! Так давайте за Россию выпьем! Я вся во власти противоречивых чувств, из которых главное — злость. Да как же мы такое допустили, чтобы умер большой российский город?! Я вспоминаю Донецк в июле 2014 года, когда толпы обезумевших от страха жителей штурмовали поезда. Город опустел. В шесть утра я проснулась от грохота канонады и выглянула в окно. По главной улице тихо ехали поливальные машины, прямо под обстрелом, и пахло свежим утром, а днём садовники подстригали траву. Я вспоминаю Горловку, в которой живого места нет от девятилетних обстрелов, но есть неизменный мэр Иван Приходько с вечной сигаретой в зубах, на которого четырежды совершали покушение, есть школы, где учатся дети, есть угрюмые следователи, которые фиксируют военные преступления, есть коммунальщики, которые приезжают через пятнадцать минут после «прилёта».
Все эти пожарники, газовщики, электрики — настоящие скромные герои Донбасса, работающие под постоянными обстрелами. Я сама однажды попала под такой адский огонь в Донецке, где прямо на глазах у отца-газовщика погиб сын, Александр Шевчук. Шебекино — российский город, который героически отстояли от диверсантов российские воины.
ПВР развернули в семи муниципалитетах Белгородской области для жителей Грайворонского района
В Белгороде прекращает работу крупнейший пункт временного размещения (ПВР), предназначенный для отселенных из-за обстрелов жителей Шебекинского городского округа. В пунктах временного размещения для них готово все необходимое – питание, помощь волонтеров с документами и получением пенсий. Свыше 100 человек, прибывших с Украины, размещены в пункте временного размещения (ПВР) в Белгороде. Об этом в субботу сообщил в своем Telegram-канале губернатор Белгородской области Вячеслав Гладков по итогам посещения пункта.
Аббревиатуру СВО здесь никто не использует. Как живет сейчас Белгородская область
Самый тяжелый день Шебекинского округа Пятница, 27 мая, по словам Гладкова, стала самым тяжелым днем для Шебекинского округа. Губернатор рассказал, что смог попасть в Шебекино только со второго раза. Даже не смог выйти из машины. Снаряды разрывались на соседней улице», — поделился губернатор. В результате атаки погиб один человек.
Еще трое получили ранения. Двое из них — подростки. Они гуляли, держались за руки, когда рядом прилетел снаряд. Мальчик 17 лет получил контузию , у 15-летней девочки зафиксировали серьезное ранение ноги.
Telegram « Он на руках ее вынес фактически из зоны обстрела. Настоящий мужчина, герой, образец для всех мальчишек. И точно образец для многих взрослых», — подчеркнул Гладков. В 11 многоквартирных домах в 70 квартирах выбило стекла в окнах и балконах, посекло фасады.
Разрушения зафиксировали также в шести частных домовладениях, двух крупных предприятиях, трех коммерческих объектах.
Есть и маленькие дети, и бабушки, которые плачут и громко разговаривают по телефону. Им же не скажешь: пожалуйста, потише. Многие привезли с собой и кошек, и собак. Как можно животных с людьми держать вместе?
Мой муж встал утром, а ему кошки нагадили в постель. А он — ветеран, афганец и чернобылец. Слава Богу, нас кормят, но надеть нечего. Мы же бежали все ночью из Шебекино кто в чём был. Спасибо, что дали мне халат.
Но у меня, извините, даже трусов нет. И лифчик, и трусики — все стираю в раковине, но сушить вещи негде. На такое количество людей — шесть душевых кабин и два туалета. Вещи волонтёры привозят все старые, просто тряпье, да ещё маленького размера. Мы очень хотим вернуться домой, в Шебекино, но город закрыт и туда не пускают.
Раиса Ивановна сморкается в платочек и шепчет: «Спасибо, что выслушали! Женщинам, но не плачущим мужчинам. А слёзы пожилых мужчин, пенсионеров, которые прячут лица и стесняются внезапного проявления чувств, даже видеть физически тяжело. Безмерная тяжесть неизвестного и неверия в завтрашний день совершенно выбила у них почву из-под ног. Но самое страшное — это слухи, которые распространяются быстрее, чем эпидемия ковида.
А вдруг нас всех эвакуируют? Вы из Москвы, вы всё знаете», — тревожно спрашивают меня жители. Вы не волнуйтесь! И я понимаю, насколько опасно такое брожение умов, когда то тут, то там вспыхивает недовольство. Налогоплательщики справедливо спрашивают: ребята, это наша территория, почему же нас не защищают?
Они абсолютно правы. О Шебекино на федеральных каналах говорят так, как будто это посёлок. А ведь это большой успешный город с крупными предприятиями. И даже в военных условиях город должен жить. С полковником Алёхиным я могу говорить откровенно.
Мы познакомились еще в далёком 2000 году в Грозном. И сейчас остро встал вопрос с решением правового статуса теробороны, — объясняет полковник Алёхин. Проверенные люди с опытом, которые в трудный момент некоторые участки границы прикрывали самостоятельно, не дожидаясь никаких указаний. Было такое. Что там скрывать.
Уже полгода тренируется тероборона. На защиту Белгородской области готовы встать порядка 2 500 ребят, хорошо знающих местность. Надо решить их судьбу. А вот другой вопрос. Народ на свои деньги везёт квадрокоптеры, приборы ночного видения и прицелы.
Что, нельзя было раньше эти проблемы решить? Когда уже было ясно, что «всушники» могут пойти на приграничные районы Белгородчины, когда дроны уже как майские жуки начали кружить над областью. И, конечно, главный вопрос — граница. Вспомним Афганистан, когда на границе мышь проскочить не могла. А потом случилась пограничная реформа в нулевых годах, когда фактически весь контроль свёлся к проверке паспортного режима.
Ни застав, ни мобильных групп. Когда страна воевать начнёт по-настоящему? Чтоб до победы! Когда же, братцы? А я вдруг вспомнила своего попутчика Володю на московском вокзале.
Седой, ещё крепкий худощавый мужик с самодельным рюкзаком присел за мой столик в кафе. Достал банку килек в томате, нож, аккуратно открыл консервы, налил в стаканчик кефир, а потом потянул носом: «Это у вас коньячок в стакане? И как бывает на всех российских вокзалах, мы выпили и разговорились. Володя оказался бывшим пожарным и странствовал, как паломник, из одного святого места в другое. Живо интересовался у меня, «как там в Донбассе».
Внимательно выслушав, сказал со смехом: — Ты прямо как передовица газеты «Правда»! Тебе бы в «Правде» работать. Нам пожарные нужны. Помирать пора. Помирать надо с музыкой.
И с огоньком. Как настоящему пожарнику. Володя посадил меня на поезд в Белгород, перекрестил и прочитал все положенные молитвы.
Подпишись на «Победа 31» в Яндекс. Обсуждай новости и истории, пиши комментарии, направляй предложения в группах «Победа 31» в соцсетях ВКонтакте , Одноклассники , Telegram. Отправить опечатку.
Юридически это нападение на РФ и есть соответствующие законы как действовать в подобных ситуациях стране, подчёркивает Vigdor. А пользователь Сергей уверен, что настало время, чтобы "для начала разбомбить мосты и узловые станции". Екатерина Кожевникова призналась, что у неё были конкретные вопросы к президенту и губернатору. Её интересует: «Почему нет поддержи от других российских регионов г. Почему, когда Белгород обстреливают, и люди умирают, Москва празднует. В Старом Осколе летают военные дроны, поступают звонки о минированиии школ. Что будет дальше? Едина ли Россия на самом деле? О том, что в городе оказались не готовы, пишет и Татьяна Иванова : «Интересно, почему на остановках бетонные укрытия не доделаны? Или они нужны только на Харгоре и в центре? А начиная от остановки Энергомаш и по всей Богданке укрытия по плечо взрослому человеку и без крыши. Хорошо, если есть рядом здание, а вот на ул. Гагарина за остановкой только парк Гагарина. Людям о за деревья прятаться?